25 Марта. Студентикус. Собеседование в Вейфане. Ушу.

Появился студент, работает менеджером. Большую часть времени мы говорили о том, что мы можем стать партнерами, открыть школу. Мол, он открыл несколько компаний, знает, как это делается, жена у него преподает вокал и все такое. Человек хороший. В пятницу может поеду к нему в гости.

Ну вот, в отсыланиях резюме, как и везде, работает статистика. Неколько школ ответили, некоторые сказали, что я им ненужен, но вот в Вейфане есть одна крутая школа, куда я сегодня ездил на собеседование. Все окей, я, конечно, прошел первый тур. Только вот это дети до 5 лет. По сути детский садик. Американский, по всему миру около 600 школ, но садик. Если мне утрясут вопрос визой, то попросят подписать контракт на 3 года. Это много, но никто не запрещает разорвать контракт раньше времени. Кроме того, в план входит двухнедельный тренинг в Шанхае. Конечно, лучше провести 3 года с детишками, чем год в армии. Я-то конечно сказал, что согласен и что люблю детей(чтоб у них сомнений небыло), но это лишь запасной вариант. Сегодня вечером ездил в школу Мэйли, где меня радушно принимала директор. В субботу я познакомлюсь с учениками, а в воскресенье вечером будет первый урок.
Кстати, знакомый из Цзи-Наня говорил, что там частные уроки английского минимум 100￥в час. Но меня здесь держит регистрация в полиции, поэтому только новая виза может помочь. До сих пор непонятно, на сколько меня здесь хватит.

Ушу. Жог вчера. Так как нужно было уйти пораньше на встречу с менеджером, не занимался традициционным ушу, отрабатывал движения с шестом. Как-то все не так немного стало. Это непонятное ощущение, когда не знаешь, будешь ты здесь через месяц, или нет, когда ЛюСю больше нет, и никто тебе так хорошо не объяснит, как правильно выполнять то, или другое движение, а ЛюИнь при этом тоже как-то смотрит не так. Я стал более отчужденным с одной стороны, с другой стороны есть друзья, с которыми мы жжом. Не знаю, поменялось все. По большому счету, никто меня не учит, а я продолжаю заниматься шестом и шпагатом, потому что это, наверное, самое большое, что я могу отсюда вынести.